И. А. Бунин. «Цифры»

Сегодня на уроке мы:

- познакомимся с жизненным и творческим путём поэта и писателя Ивана Алексеевича Бунина;

- разберём его рассказ «Цифры».

23 октября 1870 года в Воронеже в семье Алексея Николаевича Бунина и его жены Людмилы Александровны, урождённой Чубаровой, родился сын Иван.

Род Буниных довольно древен и имеет славных предков, среди которых поэт Василий Андреевич Жуковский и поэтесса Анна Бунина.

Когда-то Бунины, как и Чубаровы, были богаты. Но Алексей Николаевич своим пристрастием к картам и вину значительно сократил фамильные имения.

Мальчика учил домашний воспитатель, который владел тремя языками, рисовал акварели, писал стихи и играл на скрипке.

В 1881 году Бунин поступил в гимназию в Ельце. Но после четвертого класса из гимназии пришлось уйти, т.к. средств на оплату у родителей не было. Старший брат Юлий занимался с Ваней не только по программе гимназии, но даже и университета.

Свое первое стихотворение Бунин написал восьмилетним мальчиком. С шестнадцати лет начинается его творческий путь: в 1887 году журнал «Родина» напечатал стихотворение «Нищий». Так дебютировал в русской литературе Иван Алексеевич Бунин.

Бунин пишет стихи и прозу. Его рассказы своей глубиной и силой привлекают внимание не только читателей. Такие известные писатели, как Чехов, Горький, Андреев, Куприн высоко оценили их.

Бунин – дважды лауреат Пушкинской премии. Первую ему присудили за перевод поэмы Генри Лонгфелло «Песнь о Гайавате». Чтобы добиться задуманного, Бунин самостоятельно выучил английский язык.

В 1897 году издаётся первая книга рассказов «На край света». Ее появление критика приняла более, чем благосклонно. Через год читатели получают очередной сборник стихов Бунина «Под открытым небом».

Под небом мертвенно-свинцовым

Угрюмо меркнет зимний день,

И нет конца лесам сосновым,

И далеко до деревень.

Один туман молочно-синий,

Как чья-то кроткая печаль,

Над этой снежною пустыней

Смягчает сумрачную даль.

Горький писал Бунину по поводу сборника «Под открытым небом»: «Читал и читаю стихи. Хорошие стихи, ей-богу! Свежие, звучные, в них есть что-то детски-чистое и есть огромное чутье природы».

Полночный звон степной пустыни,

Покой небес, тепло земли,

И горький мёд сухой полыни,

И бледность звёздная вдали.

Бунин много и успешно работал. Вторая Пушкинская премия за сборник «Стихотворения 1903-1906 годов» была тому свидетельством. В 1909 году поэта избирают почётным академиком Санкт-Петербургской академии наук по разряду изящной словесности.

Октябрьскую революцию Бунин не принимает и считает её национальной трагедией. Он эмигрирует во Францию.

Бунин работает много, упорно. Выходят в печати «Митина любовь», «Господин из Сан-Франциско», «Темные аллеи». Самым известным из его творений становится роман «Жизнь Арсеньева». В 1933 году первым из русских писателей Бунин получает Нобелевскую премию.

Умер Иван Алексеевич Бунин 8 ноября 1953 года на 84-м году жизни. Причиной смерти стали болезни – сердечная недостаточность, сердечная астма и склероз лёгких. Его похоронили на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа в Париже.

А теперь, когда мы немного узнали о личности Бунина, обратимся к его замечательному рассказу «Цифры».

Сюжет рассказа «Цифры» несложен. Расшалившийся ребёнок на замечания и просьбы взрослых не реагирует и шалит ещё больше. Будучи наказан, он устраивает скандал. И только полное равнодушие взрослых даёт ему понять, что он перешёл все границы дозволенного.

На этот случай можно посмотреть с такой стороны: какой плохой, невоспитанный мальчик, взрослые совершенно правы, не поддавшись на его капризы. Можно и с такой: бедный ребёнок, он ведь ещё маленький, разве можно быть такими жестокими с малышом.

Давайте разберёмся. Мальчик действительно мал, но не настолько, чтобы не понимать, что он делает. Сначала он упрашивает дядю, но уже в просьбе звучит предостережение взрослому человеку:

- Нет, нет, не царский! - закричал ты слишком тонким голоском, поднимая брови. - Вовсе не царский - я знаю.

В данном случае неправ и дядя. Взрослый человек, он прекрасно понимает неблаговидную сторону своего поступка: он обманывает ребёнка из-за того, что ему не хочется выходить из дома:

- Но сегодня царский день, все заперто, - соврал я, чтобы оттянуть дело до завтра или хоть до вечера: уж очень не хотелось мне идти в город.

Дядя оправдывает себя «мудрым правилом»: «вредно, не полагается баловать детей». А племянник уже решил для себя, что даром дяде отказ не пройдёт.

- Ну, хорошо же, дядька! - пригрозил ты дерзко и весело. - Помни ты это себе!

Мальчик избалован всеобщим вниманием и любовью. Он привык, чтобы его желания исполнялись. Потому в тот день он не просто играет так, как ему хочется, но ещё и мстит за отсрочку исполнения.

А через минуту оттуда уже слышались грохот опрокидываемых стульев и удалые крики... И весь день нельзя было унять тебя.

В буйном озорстве ребёнка всё – радость от того, что скоро он узнает цифры, обида на дядю, нетерпение ожидания.

- Покажешь? - спрашивал ты иногда. - Непременно покажешь?

- Завтра непременно покажу, - отвечал я.

- Ах, как хорошо! - вскрикивал ты. - Дай бог поскорее, поскорее завтра!

И вот вся эта сложная смесь чувств перехлёстывает через край. Мальчик, давая выход своей энергии, затевает слишком уж шумную игру. Ему весело, а желания взрослых его не волнуют.

- Перестань, Женя, - сказала мама. В ответ на это ты - трах ногами в пол!

- Перестань же, деточка, когда мама просит, сказала бабушка.

Но бабушки-то ты уж и совсем не боишься. Трах ногами в пол!

Замечание дяди его тоже не пугает, мальчик лишь дерзит в ответ. Он весь отдаётся чувству радости от игры:

Ты крикнул снова. Крикнул, совершенно позабыв о нас и весь отдавшись тому, что происходило в твоей переполненной жизнью душе, - крикнул таким звонким криком беспричинной, божественной радости.

Дядя понимает радость племянника, но выражение этой радости мешает взрослым людям. И если сам Бог улыбался, глядя на веселье мальчика, то черт караулил недовольство дяди:

- Перестань! - рявкнул я вдруг, неожиданно для самого себя, во все горло.

Какой черт окатил меня в эту минуту целым ушатом злобы? У меня помутилось сознание.

Мальчик живёт с мамой и бабушкой, он привык к ласке, и поэтому дядин «рык» его пугает. Но привык он не только к ласке, но ещё и к безнаказанности за проступки. Поэтому и дяде пытается показать, что не испугался:

- А! - звонко и растерянно крикнул ты ещё раз.

И уже без всякой радости, а только для того, чтобы показать, что ты не испугался, криво и жалко ударил в пол каблуками.

Однако дядя – не мама и, тем более, не бабушка. Он решителен в своих действиях:

Я кинулся к тебе, дёрнул тебя за руку, да так, что ты волчком перевернулся передо мною, крепко и с наслаждением шлёпнул тебя и, вытолкнув из комнаты, захлопнул дверь.

Начинается борьба детского каприза и самолюбия со взрослой выдержкой.

Малыш, оправившись от первого шока, начинает «играть»:

К воплям прибавились рыдания, к рыданиям - крики о помощи. Сознание твоё стало проясняться, и ты начал играть, с мучительным наслаждением играть роль умирающего.

Взрослые вполне осознают страдания ребёнка, но понимают и другое. Если они уступят, как уступали до сих пор, то подобные сцены станут обычным явлением. Поэтому молчаливо соглашаются на жестокий, но необходимый урок.

Мне было уже стыдно, и я зажигал папиросу, не поднимая глаз на бабушку. А у бабушки вдруг задрожали губы, брови, и, отвернувшись к окну, она стала быстро, быстро колотить чайной ложкой по столу.

- Ужасно испорченный ребёнок! - сказала, нахмуриваясь и стараясь быть беспристрастной, мама и снова взялась за своё вязанье. - Ужасно избалован!

Ребёнок есть ребёнок. Убедившись, что никто не придёт к нему утешать, он успокаивается и начинает возиться с игрушками. Но самолюбие его ещё не сломлено.

Ты поднял голову и, глядя на меня злыми, полными презрения глазами, хрипло сказал:

- Теперь я никогда больше не буду любить тебя.

Потом подумал, хотел сказать ещё что-то очень обидное, но запнулся, не нашёлся и сказал первое, что пришло в голову:

- И никогда ничего не куплю тебе.

Ни один человек из взрослых не жалеет мальчика. Напротив, его уговаривают просить у дяди прощения. Женя сопротивляется изо всех сил: пусть дядя не приезжает больше, пусть умирает бабушка. Но цифры, заветные цифры…

- А кто же купит ему теперь пенал, бумаги, книжку с картинками? Да что пенал! Пенал - туда-сюда. А цифры? Ведь уж этого не купишь ни за какие деньги.

Дядя прекрасно понимает, какие чувства переполняли мальчика с самого утра.

Счастье, счастье!

Ты открыл утром глаза, переполненный жаждою счастья. И с детской доверчивостью, с открытым сердцем кинулся к жизни: скорее, скорее!

И когда на это счастье незаслуженно – в понимании ребёнка – покусились взрослые, он впал в буйство. Но что может малыш против жизни, т.е. против воли взрослых?

Жизнь со всего размаха ударила тебя в сердце тупым ножом обиды. И ты закатился бешеным криком боли, призывом на помощь.

Но и тут не дрогнул ни один мускул на лице жизни... Смирись, смирись!

И ты смирился.

Взрослые могут всё – обидеть и пожалеть. Могут лишить такого близкого и возможного счастья, а могут дать его сполна. И мальчик бесконечно рад, что дядя снизошёл и готов показать цифры.

Как хлопотал ты! Как боялся рассердить меня, каким покорным, деликатным, осторожным в каждом своём движении старался ты быть! И как жадно ловил ты каждое моё слово!

Но события не прошли бесследно и для дяди. И, помирившись, счастливы уже оба – ребёнок и взрослый.

Теперь уже и я наслаждался твоею радостью.

Так кто же виноват в произошедшем? Виноваты все. Сначала мальчику, прощая шалости, внушили, что ему всё можно. Мальчик, уверенный в безнаказанности, уже проникся сознанием своей исключительности.

И вдруг его жестоко наказали. Этот тяжёлый урок был необходим всем: взрослым – для осознания своего поведения с малышом, ребёнку – для понимания, что свои желания надо соотносить с желаниями других людей.

Устарел ли текст рассказа «Цифры»? Нет. Он не устареет, пока не исчезнут капризные, избалованные дети.

Ведь и сейчас вопрос – нужно ли поддаваться на все капризы и позволять детям все – важен и свеж.

«Чем больше я читаю Бунина, тем яснее становится, что Бунин неисчерпаем».

Константин Георгиевич Паустовский