А. С. Пушкин. «Медный всадник»

Сегодня на уроке мы:

- поговорим о поэме Александра Сергеевича Пушкина «Медный всадник»;

- рассмотрим историю поэмы;

- рассмотрим основные художественные образы.

Пушкин в своём творчестве часто обращался к истории России. Поэта привлекали сильные личности. Князь Олег, Борис Годунов, Степан Разин, Емельян Пугачёв – обо всех эти людях Пушкин писал ярко, живо. Но наибольшее количество произведений великим автором посвящено Петру I.

Стихотворение «Стансы» посвящено молодому царю Николаю I, только что взошедшему на русский трон. Пушкин призывает нового правителя во всем следовать его предку – славному царю Петру:

То академик, то герой,

То мореплаватель, то плотник,

Он всеобъемлющей душой

На троне вечный был работник.

В романе «Арап Петра Великого» Петр – хозяин и строитель нового государства, а не только новой столицы. Он целыми днями работает наравне с простыми людьми, выбирая в ближние свои тех, кто столь же охотно трудится на благо будущего России. Пушкин показывает могучий ум, твердую волю царя, разносторонность его интересов, желание побольше узнать и суметь самому. А при случае грозный правитель – гостеприимный хозяин, веселый и остроумный собеседник, любящий и умеющий пошутить и понимающий шутки других.

В поэме «Полтава» воспет военный талант Петра. Победа в Полтавском сражении подняла авторитет России на небывалую высоту, а Швеция навек утратила свою воинскую славу. Петр перед сражением весь –порыв и устремление к бою:

Раздался звучный глас Петра:

«За дело, с богом!» Из шатра,

Толпой любимцев окруженный,

Выходит Петр. Его глаза

Сияют. Лик его ужасен.

Движенья быстры. Он прекрасен,

Он весь, как божия гроза.

Вся русская армия единодушна с ним в этом порыве, поэтому и приветствует его, любуется им, верит ему:

И се — равнину оглашая

Далече грянуло ура:

Полки увидели Петра.

И он промчался пред полками,

Могущ и радостен, как бой.

Он поле пожирал очами.

Стихотворение «Пир Петра Первого»… Веселящийся город, разукрашенный флагами, пушечная пальба, песни гребцов – в царской семье праздник. Естествен вопрос:

Что пирует царь великий

В Питербурге-городке?

Отчего пальба и клики

И эскадра на реке?

Перечисляются возможные причины: очередная военная победа? Чествование «дедушки русского флота» – бота, на котором учился плавать юный царь? Рождение наследника? Именины царицы?

Нет! Он с подданным мирится;

Виноватому вину

Отпуская, веселится;

Кружку пенит с ним одну;

И в чело его цалует,

Светел сердцем и лицом;

И прощенье торжествует,

Как победу над врагом.

В стихотворении «Моя родословная» Пушкин, отвечая на клевету, в которой его предок Ганнибал объявлялся купленным шкипером, пишет:

Сей шкипер был тот шкипер славный,

Кем наша двигнулась земля,

Кто придал мощно бег державный

Рулю родного корабля.

В научном труде «История Петра I» Пушкин указал не только величие дел Петра, но и то, что многие его указы и дела жестоки. Пушкин писал:

 «Достойна удивления разность между государственными учреждениями Петра Великого и временными его указами. Первые суть ума обширного, исполненного доброжелательства и мудрости, вторые – жестоки, своенравны и, кажется, писаны кнутом. Первые были для вечности, или, по крайней мере, для будущего, - вторые вырвались у нетерпеливого самовластного помещика».

В черновом варианте книги встречаются слова «после смерти великого человека» и «после смерти деспота», что являет четкое понимание сложной, во многом противоречивой натуры Петра. А также его государственной деятельности. Именно эту противоречивую двойственность Пушкин показал в поэме «Медный всадник».

Памятник Петру I был создан по указанию императрицы Екатерины II. Она желала увековечить память Петра Великого и подчеркнуть, что она продолжила его дело возвеличивания России. 7 августа 1782 года памятник, созданный скульпторами Этьеном Морисом Фальконе и Мари-Анн Колло, был торжественно открыт.

Свою поэму Пушкин писал в Болдине в 1833 году. На рукописи стоят даты: 6 октября – 31 октября. О чём эта поэма? О том, что «когда лес рубят – щепки летят». Творя великое благо для всей страны, стоит ли обращать внимание на тех, кто пострадал от произошедших изменений?

О создании Петербурга существует древняя финская легенда. Многие правители пытались стоить город в устье Невы, реки своевольной и коварной. Но все постройки тонули в болоте или же разбивались волнами. Только русский царь Пётр был упрям и смог победить Неву.

Дважды начатое строительство уходило в болото. Тогда Пётр построил весь город сразу на своей богатырской ладони и поставил его на землю.

Поглотить город целиком Нева не смогла и была вынуждена покориться. Но за это она время от времени мстила.

Введение отсылает читателя к самому началу Петербурга – к тем временам, когда его великий создатель еще только задумывал строить город среди унылых болот:

На берегу пустынных волн

Стоял он, дум великих полн,

И вдаль глядел. Пред ним широко

Река неслася; бедный чёлн

По ней стремился одиноко.

По мшистым, топким берегам

Чернели избы здесь и там.

И думал он:

Отсель грозить мы будем шведу,

Здесь будет город заложен

На зло надменному соседу.

Город построен. Он великолепен. За сравнительно малый срок создан шедевр зодчества:

Прошло сто лет, и юный град

Полнощных стран краса и диво,

Из тьмы лесов, из топи блат

Вознесся пышно, горделиво.

По оживленным берегам

Громады стройные теснятся

Дворцов и башен; корабли

Толпой со всех концов земли

К богатым пристаням стремятся;

В гранит оделася Нева;

Мосты повисли над водами;

Темно-зелеными садами

Ее покрылись острова.

Пушкин восхищается городом, особую прелесть которому придают белые ночи:

Люблю тебя, Петра творенье,

Люблю твой строгий, стройный вид,

Невы державное теченье,

Береговой ее гранит,

Твоих оград узор чугунный,

Твоих задумчивых ночей

Прозрачный сумрак, блеск безлунный,

Когда я в комнате моей

Пишу, читаю без лампады,

И ясны спящие громады

Пустынных улиц, и светла

Адмиралтейская игла,

И, не пуская тьму ночную

На золотые небеса,

Одна заря сменить другую

Спешит, дав ночи полчаса.

Вроде бы всё прекрасно. Великий человек возвел великий город, достойный своего создателя. И бывшая столица признала первенство, и «все флаги» гостят, и город – полная чаша. Но последние слова введения настораживают и готовят к чему-то страшному:

Была ужасная пора,

Об ней свежо воспоминанье...

Об ней, друзья мои, для вас

Начну свое повествованье.

Печален будет мой рассказ.

Герой поэмы – мелкий чиновник Евгений. Представляя его читателю, Пушкин ограничивается только именем, ведь и сам герой сознает свою незначительность:

О чем же думал он? о том,

Что был он беден, что трудом

Он должен был себе доставить

И независимость и честь.

И планы на будущее у него столь же незначительны, как и его положение в обществе:

Жениться? Мне? зачем же нет?

Оно и тяжело, конечно;

Но что ж, я молод и здоров,

Трудиться день и ночь готов;

Уж кое-как себе устрою

Приют смиренный и простой

И в нем Парашу успокою.

Но давно известно, что «человек предполагает…». Так случилось и с Евгением. Неожиданное наводнение рушит все его планы. Картины бедствия ужасны. Нева представляется живым разгневанным существом:

Нева вздувалась и ревела,

Котлом клокоча и клубясь,

И вдруг, как зверь остервенясь,

На город кинулась.

Осада! приступ! злые волны,

Как воры, лезут в окна. Челны

С разбега стекла бьют кормой.

Лотки под мокрой пеленой,

Обломки хижин, бревны, кровли,

Товар запасливой торговли,

Пожитки бледной нищеты,

Грозой снесенные мосты,

Гроба с размытого кладбища

Плывут по улицам!  Народ

Зрит божий гнев и казни ждет.

Евгений, очевидно, пытавшийся дойти до дома своей невесты, вынужден спасаться от волн на мраморном льве. Но все помыслы его о Параше:

Его отчаянные взоры

На край один наведены.

Почти у самого залива —

Забор некрашеный, да ива

И ветхий домик: там оне,

Вдова и дочь, его Параша,

Его мечта...

Всё вокруг бурлит, клокочет, волны бьются о стены, в них мечутся обломки заборов, домов… И только один среди всего этого хаоса недвижим, один не пытается спастись:

И, обращён к нему спиною,

В неколебимой вышине,

Над возмущённою Невою

Стоит с простёртою рукою

Кумир на бронзовом коне.

Не тогда ли впервые мелькнула в воспалённом мозгу мысль о безразличии сильных мира сего к страданиям простых людей?

Евгений был настолько потрясён виденным, что «его смятенный ум против ужасных потрясений не устоял». Погруженный в страшные воспоминания, несчастный совсем опустился:

Он скоро свету

Стал чужд. Весь день бродил пешком,

А спал на пристани; питался

В окошко поданным куском.

Одежда ветхая на нем

Рвалась и тлела.

Он оглушён

Был шумом внутренней тревоги.

И так он свой несчастный век

Влачил, ни зверь ни человек,

Ни то ни сё, ни житель света,

Ни призрак мёртвый...

Очевидно, не только о Параше думал Евгений. Наверное, мысль о том, почему такое могло случиться, тоже терзала больное воображение. Недаром же, увидев памятник, он сразу вспомнил его невозмутимое спокойствие во время наводнения. И в помрачённом сознании происходит соединение того, живого, «чьей волей роковой под морем город основался», и этого, медного, который «неподвижно возвышался во мраке медною главой» над бедствиями народа.

И в начале поэмы живой Пётр, и сейчас памятник равно одиноки. Но какая разница в изображении! Тот велик в своих замыслах, он видит будущее России, которую признают все народы. А этот страшен: «Ужасен он в окрестной мгле!».

Пётр устремлён в будущее, его гордый конь порывается скакать вперёд. Император, поглощённый своими идеями, своими замыслами, не думает о том, в какую цену обойдутся России его нововведения. Вся страна для него – тот же конь, которого надо только хорошенько пришпорить.

О мощный властелин судьбы!

Не так ли ты над самой бездной

На высоте, уздой железной

Россию поднял на дыбы?

Но народ – это люди. И каждый человек имеет свои взгляды на жизнь, свои мысли, свои надежды. Только власть это нисколько не интересует: в «узде железной» все должны думать и чувствовать одинаково. 

Евгений, уже давно погруженный только в свои беды, вдруг нашёл виновного трагедии. Сейчас он выскажет ему всё, что накипело в душе, всю горькую и тяжёлую правду о его деяниях.

Вскипела кровь. Он мрачен стал

Пред горделивым истуканом

И, зубы стиснув, пальцы сжав,

Как обуянный силой чёрной,

 «Добро, строитель чудотворный! —

Шепнул он, злобно задрожав, —

Ужо тебе!..»

Но извечный, из поколения в поколение передаваемый ужас перед вышестоящими, власть имущими отрезвляет несчастного безумца. Ведь он не кому-нибудь, а самому царю угрожать осмелился. И царь, даже бронзовый, терпеть подобной дерзости не намерен:

Показалось

Ему, что грозного царя,

Мгновенно гневом возгоря,

Лицо тихонько обращалось…

Осознавая свою вину, бедняга мечется по всему городу, стараясь укрыться от гнева бронзового венценосца:

И во всю ночь безумец бедный,

Куда стопы ни обращал,

За ним повсюду Всадник Медный

С тяжёлым топотом скакал.

Неизвестно, каким образом удалось Евгению избавиться от своего преследователя, но всё же безумный страдалец остался жив. И память о совершенном кощунстве тоже осталась.

И с той поры, когда случалось

Идти той площадью ему,

В его лице изображалось

Смятенье. К сердцу своему

Он прижимал поспешно руку,

Как бы его смиряя муку,

Картуз изношенный сымал,

Смущённых глаз не подымал

И шёл сторонкой.

Две силы противопоставлены в поэме. Это – государство и простой человек с его личными, частными интересами и переживаниями.

Пётр I прав в своих «великих думах» и великих делах на благо России и не может считаться с интересами отдельного человека. Но прав и человек, требующий, чтобы с его интересами считались.

Эта проблема в поэме не решена. Каждый остаётся, что называется, при своём интересе. Государство все равно «в седле», а для маленького человека только смерть даёт свободу от страха и подчинения.

В четырёхстах шестидесяти пяти строках «Медного всадника» заключены проблемы важнейшие, всеобщие, которые долго ещё будут волновать человечество.

Валерий Яковлевич Брюсов